Пост
pavell'а, в комментах к которому он формулирует очевидную вещь, почему-то для многих неочевидную: за исключением документальных и автобиографических произведений, писатель полный хозяин своего текста. Если герой оказывается в безвыходной безальтернативной ситуации, эту ситуацию для него создал автор.
Но я хотел сказать не об этом. "Советский культ смерти", как мне кажется, объяснялся простой писательской ленью. Не знаешь, как придать смысл фильму о войне? Пусть герой сгорит в танке! Не знаешь, что делать с сюжетом? Пусть герой совершит что-то героическое и умрёт! Жизнь не имеет смысла, если не завершить её героическим самопожертвованием. Понятно, что такого рода лень встречалась не только у советских писателей и сценаристов, и не при советской власти она началась - вообще, во основе тут лежит подростковое желание умереть и растянуться таким красивым и мёртвым, и чтобы все вокруг рыдали и рвали на себе волосы, что не сберегли - но по ряду причин именно в советской культуре это явление приняло характер настоящей эпидемии.
О том, как это выглядит в крупной форме, блестяще написал
with_astronotus:
"Нет, поймите меня правильно! Мне жаль Кузьмича, я считаю его жизнь во многом достойной подражания, и в смерти его больше эпоса, чем трагедии! (...) Но… литература-то здесь при чём? Как может один и тот же вышеописанный сюжет быть подряд воспроизведён с незначительными отклонениями в историях о:
• старом операторе АЭС, со своей бригадой вычищавшем вручную заваренные топливные сборки при работающем реакторе;
• старом лоцмане, отдавшем всю жизнь проводке сейнеров и балкеров через проливы Новой Земли;
• старом рентгенологе, вставшем вместе с пациентом под луч допотопного рентгеноскопа в захолустной больничке, чтобы обеспечить контроль при сложной операции;
• старом лётчике, посадившем неуправляемый пассажирский самолёт на лёд Байкала;
• старом смотрителе понтонного моста на горной реке;
• и, наконец, старом военном моряке, работавшем на старом-старом буксире и выводившем подальше от города горящий ракетный корабль?"
Безусловно, это эффективный сюжетный ход, иначе бы его не использовали с такой настойчивостью. Ужасным он становится в силу своей безальтернативности - Кузьмичу остался один день до пенсии, и он обречён. Но по советским меркам, это ещё щадящий вариант - по крайней мере, Кузьмич своё уже отжил, пора освобождать место для молодых. Когда советскому автору становилось совсем лень, он начинал кидать в топку всех подряд.
Я люблю фантастику, и, в общем-то, уже касался этого явления применительно к советским фантастическим рассказам:
Когда советский автор не знал, чем закончить сюжет, он выбирал беспроигрышный вариант - смерть героя в результате самопожертвования. А что ещё делать с сильным и здоровым персонажем, кому он такой нужен?
Примеры:
( Read more... )Но эти были ещё из лучших - остальные писатели, не в силах выдумать хороший сюжет или удачную концовку, просто обходились без сюжета.