Каждой стране, в принципе, полагается всемирно известный писатель. У Албании это Исмаиль Кадарэ (+ о нём). У меня сейчас на столе лежит его книжка, "Генерал мёртвой армии", в переводе Василия Тюхина.
И честно скажу... книжку я не осилил, а предисловие переводчика к ней необычайно вкусное. В сети оно есть; скажи мне кто-нибудь, что никакого Кадарэ не существует, и я поздравил бы Василия Тюхина с замечательной мистификацией, с прекрасным и ироничным рассказом о выдуманном "албанском классике мировой литературы". У меня это предисловие вызвало какие-то смутные ассоциации с "реалистичными" произведениями братьев Стругацких, написанными и ненаписанными.
( Read more... )
Мой любимый эпизод - о том, как роман менялся вместе с автором:
( Read more... )
И честно скажу... книжку я не осилил, а предисловие переводчика к ней необычайно вкусное. В сети оно есть; скажи мне кто-нибудь, что никакого Кадарэ не существует, и я поздравил бы Василия Тюхина с замечательной мистификацией, с прекрасным и ироничным рассказом о выдуманном "албанском классике мировой литературы". У меня это предисловие вызвало какие-то смутные ассоциации с "реалистичными" произведениями братьев Стругацких, написанными и ненаписанными.
( Read more... )
Мой любимый эпизод - о том, как роман менялся вместе с автором:
"Трудно сказать, сколько раз Кадарэ переписывал "Генерала мёртвой армии". Не один раз, это точно. Я переводил один из первых вариантов романа в начале 80-х годов прошлого века (он был опубликован с некоторыми сокращениями в журнале "Иностранная литература") - просто потому, что такой удалось достать, привезли из Югославии. Данный перевод сделан по последнему албанскому изданию, хотя у Кадарэ сейчас выходит в Париже многотомное собрание сочинений на двух языках, албанском и французском. Вот в этом издании, несомненно, будет самый окончательный, академический, так сказать, вариант романа. Если автор не решит внести ещё какие-то изменения впоследствии.
Так что я знаю совершенно точно, дословно, так сказать, какие изменения Кадарэ внёс в текст романа, и могу делать какие-то предварительные обобщения.
Самое заметное изменение - это изменение точки зрения автора. Не в смысле "было хорошо, стало плохо" или "воспевали коммунизм, а теперь ругаем". Подобные категории неприменимы к творчеству Кадарэ в принципе. А в смысле - откуда он рассматривает происходящие события. Когда он писал первый вариант, он жил в Албании, и заграница была для него за железным занавесом. Если, конечно, не считать заграницей Советский Союз, где он стажировался в Литературном институте. Но нам хорошо известно, что Советский Союз - никакая не заграница, а такая же Албания, только большая.
Первый вариант - это роман, написанный албанским автором для албанцев (не будем даже рассматривать фактор наличия коммунистической цензуры - это в данном контексте нерелевантно, поскольку речь идёт о "нетленке") об иностранце, приезжающем в Албанию. То есть, всё, что происходит в Албании - естественно и привычно, это некая данность, в которую попадает странный персонаж из неназываемой заграницы. То есть, нам не надо объяснять, что такое райком партии, мы тут живём, и нам интересно представить, что может подумать обо всём этом приехавший иностранный генерал.
Последний вариант - роман о таинственной Албании, написанный европейским писателем для европейцев. Кадарэ давно уже больше времени проводит в Париже, чем в Тиране, и то, что представлялось ему далёкой заграницей, стало для него привычной обыденностью. А вот европейскому читателю настоящей экзотикой представляются даже такие банальные для албанцев (да и для нас) сценки, как нежелание кондуктора в автобусе давать сдачу со столековой бумажки".
( Read more... )