Об одной утопии

Хотел процитировать отрывок из книги Владимира Тендрякова "Покушение на миражи" (1979 год, издана уже во время перестройки). Впрочем, мне этот отрывок знаком по другой книге. Есть такая невероятно крутая вещь, "Удивительные приключения в стране Экономика" Липсица, и помимо всего прочего, Липсиц там ссылается на Тендрякова и приводит этот эпизод.

Итак, в предсмертном бреду Томмазо Кампанелла переносится в созданный его воображением Город Солнца, и благодарные местные жители сразу же бросают его темницу.

"В темноте зашуршала солома и раздался то ли всхлип, то ли смешок.

Кампанелла сел.

— Кто ты, друг? — спросил он.

Смешок в ответ. Теперь уже явственно — не всхлип.

— Я Кампанелла. Я породил этот город, а меня схватили в нем как врага.

( Read more... )

Кампанелла взорвался:

— Нерадивых следовало бы наказывать, а усердных поощрять! Должны же вовремя сообразить.

— Ты наивен, Томмазо Кампанелла. Тебе все кажется простым и легким, — бесстрастно возразил из темноты Сол. — Подскажи: как отличить нерадивого от усердного? Кто это должен делать? Надсмотрщик с плетью? Пусть он следит и подгоняет? Пусть он распределяет, кому за работу пожирней кусок, а кому наказание? Чем тогда этот надсмотрщик лучше хозяина? Можно ли после этого говорить: у нас все общее?

— Надо было сделать так, чтоб каждый следил за своим товарищем, сообщал выбранному лицу, сколько его сосед сделал. Сделал мало — хлеб и вода, не слишком много — не слишком хороший обед, много — ешь досыта. Проще простого!

— Очень просто, Томмазо. И мы тоже, как и ты, клюнули на эту простоту… Следи за своим товарищем по работе! Доноси на него! Я уж не говорю, что все стали работать плохо, — на каждого можно было донести, испортить ему существование. Но теперь еще для каждого гражданина Города Солнца товарищ по труду становился врагом, которого надо уличить раньше, чем он уличит тебя. Спеши оболгать, иначе оболжет он, постарайся запугать, не то сам станешь жить в страхе перед ним. Мы превратили наш город в кипящую ненавистью клоаку, но не получили взамен ничего. Из того, что нам доносили, нельзя было понять, где наглая и бесстыдная ложь, а где правда, где злостные наветы, а где возмущение честного труженика. Лгали чаще на тех, кто старательно работал, своим трудом мог подвести бездельников, а потому нам чаще приходилось наказывать достойнейших людей. Мы добились, что их совсем не стало. Ужасающая нищета, ненависть и ложь!.. Чума набирала силу, благородный Томмазо. И виной тому был слишком простой взгляд на жизнь".