Наши разговоры

Вчера встречались с telserg'ом, вели дискуссии о чести. Очень плодотворные :).

Я даже провёл презентацию своей очередной схемы, по мотивам этого поста:



(Тут используется трёхчастная структура общества, отсылающая к "Государству" Платона. Представьте, что у нас есть несколько таких идеальных городов-государств, расположенных по соседству - со своими правителями-мудрецами, стражами-воинами и простыми труженниками.)

То, что связывает каждую иерархию в единое целое - это "вертикальные" ценности. А такие вещи, как классовая/сословная/профессиональная солидарность - это "горизонтальные" ценности.

Мои тезисы примерно такие.

1. Структура, изображённая на схеме, работает так. Народ производит ресурсы. Власть (начальство) забирает ресурсы у народа, и часть ресурсов отдаёт воинам, за службу. Воины помогают начальству эксплуатировать народ, а также защищают свою иерархию в войнах с соседними иерархиями.

2. У простого народа есть повод для классовой солидарности. Потому что "за речкой" живут такие же люди, которые точно так же вкалывают и пытаются прокормить себя. У народов разных иерархий есть общий интерес - чтобы власть забирала поменьше, оставляла побольше, ну и вообще давала жить. С другой стороны, простой народ тёмен и внушаем, так что им не так сложно объяснить, что за речкой живут людоеды, которые поклоняются сатане. Даже если это не так. (Тем более, если это так :))

3. У начальства тоже есть повод для классовой солидарности. С точки зрения начальства, соседнее начальство - это ещё один игрок, делающий ходы на общей доске. Все остальные люди, которые не являются начальством, это не более чем фигуры. Фигурам стоит объяснить, что начальников, настоящих игроков, трогать нельзя, даже чужих. "А и вас-то, царей-князей, не бьют, не казнят" (как в русских былинах). Почему? Потому что это в интересах всех начальников в целом. Нельзя отрицать, что начальству в целом выгодно, когда борьба за гегемонию между конкурирующими элитами ведётся по известным правилам и с соблюдением неких очевидных для всех игроков условий (напр., "Война ассассинов" в "Дюне" Херберта). С другой стороны, взаимный интерес в среде начальства нередко сводится лишь к практике династических браков.

4. У воинов есть и повод к классовой солидарности, и возможность её выразить. Воины постоянно вынуждены контактировать со своими коллегами с другой стороны (и убивать их). История войн показывает, что в таких случаях естественным образом завязываются отношения и рождаются гласные и негласные конвенции. (Особенно, в случае затишья на данном участке фронта. Дескать, "когда будет приказ, мы пойдём вперёд, но пока приказа нет, надо обустраиваться и не мешать жить друг другу... война войной, а артобстрел по расписанию".) Опять же, потому что это выгодно обеим сторонам. То есть, представим себе, что у нас есть благородное сословие, которое занимается войной и постепенно эволюционирует по вектору "основная ударная сила" - "элитные войска" - "офицерский корпус". И есть представление, что если благородного взять в плен, и он даст честное слово, что не будет пытаться убежать, то его можно не сторожить. Или что его можно вообще отпустить, под его честное слово, что в этом конфликте он больше принимать участия не будет. Выгодно ли это всем участникам конфликта? Да. (На противоположном конце шкалы будут идеи насчёт того, что пленным, например, можно сухожилия на ногах перерезать, тогда они и убежать не смогут, и своей стороне больше не солдаты, и в рабы всё ещё сгодятся. Но такие идеи с точки зрения благородного сословия вредны, мягко говоря.) То же самое с концепцией неприкосновенности парламентёров, с тем, что каждая из сторон может предложить переговоры, а другая обязана её выслушать, и что это не будет предлогом для диверсии, внезапной атаки или чего-нибудь подобного; и что условия, о которых договорятся переговорщики, например, касательно почётной сдачи, обязаны соблюдаться неукоснительно. Думаю, вы понимаете, о чём я. Одним словом, у воинов, как у особой социальной группы, есть свой классовый интерес. Чтобы войны происходили почаще; чтобы настоящих воинов в них убивали пореже; и чтобы начальство платило за это побольше. "Я, к примеру, войну люблю. Как по мне б, всю жизнь воевал. Только по-честному. Чтоб добыча, чтоб слава, чтоб золотыми червонцами награждали или землёй с людишками. А вот дураком я быть несогласный".

5. Если посмотреть на известные нам свойства чести, с точки зрения чисто технического описания этого феномена, то получается следующее. Во-первых, честь повышает цену межличностного конфликта внутри воинской корпорации, так как человек чести обязан идти на принцип, независимо от условий. Тут необходима тонкая надстройка, так как очевидно, что если честь провоцирует самоистребление благородного сословия на бесконечных дуэлях, то она уже работает не так, как задумывалось. Если честь требует, чтобы каждое оскорбление кончалось поединком, то в рамках социума она должна уменьшать количество оскорблений, а не увеличивать число поединков. Но, повторюсь, это сложный вопрос. Во-вторых, честь облегчает контакты с противником в рамках одной культуры, так как слово человека чести свято, а слово остаётся словом, даже когда оно дано врагу. (И поэтому стороны могут договариваться о перемириях, обмене пленными, уходе за раненными, да и вообще доверять друг другу.) Это уменьшает потери от военных конфликтов. В-третьих, честь помогает воинской корпорации выступать как единое целое (как своего рода профсоюз) в ходе коллективного торга за привилегии с начальством - со всеми начальниками всех имеющихся иерархий. Начальство, безусловно, в гробу видело воинскую солидарность, тем более выходящую за рамки подконтрольной начальству иерархии. Это естественная рефлекторная реакция. "Как видим, оптимальной внутренней рабочей средой любой команды исполнителей, с точки зрения руководства, является отсутствие любых хоть как-то эмоционально окрашенных контактов между исполнителями". Как начальство может подмять под себя воинов? Оно может попытаться их подкупить, но ведь честь дороже золота. Оно может им угрожать. Но человек чести не боится смерти или поражения. Оно, наконец, может начать давить на совесть: "ну вы же присягу давали", "вы обязаны это сделать во имя Родины", "приказ есть приказ". Но человек чести знает, что честь выше присяги и приказа, поэтому "уважаю, но пить не буду". "Родину люблю, но честью не поступлюсь". Ради начальства можно пожертвовать жизнью, но не честью ("...жизнь царю, честь никому"). Таким образом, честь помогает человеку избегать типичных начальственных разводок.

6. С точки зрения самих воинов, их интерес в следующем. Да, честь часто навязывает своему носителю самоубийственное поведение. Но корпорации в целом это выгодно, а, значит, выгодополучателями являются все члены соответствующей корпорации. Пчела гибнет, когда жалит, но ужаленный пчелой зверь начинает опасаться других пчёл, и это выгодно пчёлам в целом, а следовательно, и каждой отдельной пчеле. Исходя из этого, воин должен быть опасен - и для своих, и для чужих, и для начальства. И потому его уважают и с ним считаются - свои, чужие и начальство. Интерес начальства в следующем - благородные воины обязуются предоставить начальству высокое качество военных услуг, которые нельзя будет приобрести в другом месте. Проще говоря, воины гарантируют качество. Интерес народ заключается в том, что, теоретически, негибкость воинского сословия, как гаранта эксплуатации, мешает начальству произвольно увеличивать меру эксплуатации народа (с точки зрения марксизма это не так, ну да ладно).

7. Конечно же, может случится так, что начальство всё-таки перебьёт хребет воинскому сословию, опустит его до уровня народа или просто от него избавится. Начальство может размышлять так. Народ выращивает картошку. Я реквизирую картошку у простых людей, призываю их на войну, раздаю им оружие и заставляю умирать за себя, а жалованье им плачу их же собственной картошкой. Все счастливы. Так зачем мне нужны эти благородны воины с их идиотскими претензиями? А кто будет сторожить простых людей? Так они же сами и будут себя сторожить, потому что они дураки! Этот вопрос рассматривал Фуллер (который JFC Fuller) в своих книгах, и у него получалось, что это всегда кончается плохо. Народ бесчестен, бессовестен и туп. Простым людям всё равно, чьи приказы исполнять - своего начальства или демагогов, которые обещают людям горы картошки. Каждому. Но завтра. Таким образом, демагоги могут обратить вооружённый народ против начальства, чтобы стать новым начальством. Но демагоги, ставшие новым начальством, плевать хотели на существующие элитные договоренности (см. п.3). Они стремятся выплеснуть свои помои на всех, до кого дотянутся, а идеалы, которыми они руководствуются в ходе военного строительства, выглядят примерно так. Итог - тотальная война, тоталитарное государство, мозги, промытые тотальной идеологией и мобилизованная для войны экономика, и это итог для всех иерархий, которые вообще сумеют выжить в этих условиях. Вся система рушится в тартарары.

Неизменно актуальное

Оригинал взят у gest в Обыкновенный фашизм

Читал милую статью на Википедии - "Пропаганда в фашистской Италии".

Например, из раздела "Культ личности" (мой примерный преревод):

"Иль Дуче, Лидер, был центром фашизма и изображался именно таким. Культ Лидера во многом был объединяющей силой фашистского режима, являясь общим знаменателем разных политических групп и социальных классов в фашистской партии и итальянском обществе. Этот культ правителя помогал итальянцам смириться с режимом, несмотря на их раздражение от действий местных чиновников. Простой лозунг гласил, что Муссолини всегда прав. ("Il Duce ha sempre ragione.")

Он постоянно фигурировал в новостях. Газеты получали специальные инструкции о том, как правильно писать о нём.

Его обычно изображали настоящим мачо, хотя он также мог быть похож на разностороннего универсала эпохи Возрождения, или появляться в качестве человека военного, семейного, даже простого. Это было связано с его репутацией совершенного человека, обладающего способностями во всех сферах деятельности; свет в его кабинете не гасили даже ночью, когда он спал, чтобы поддержать легенду о нём, как о страдающем бессонницей фанатичном трудоголике. Чтобы создать Муссолини имидж отважного и бесстрашного героя, рекламировались его увлечения фехтованием, гонками, лыжами, конным спортом, приручением львов и плаванием. Репутация Муссолини как героического лётчика, подобного Чарльзу Линдбергу, играла особенно важную роль, так как в идеологии фашизма самолёт символизировал порыв, энергию и отвагу. Муссолини сам решал, какие его фотографии могут быть опубликованы, и отвергал некоторые из них - например, групповые снимки, в которых он слабо выделялся на фоне других людей.

Молодость Муссолини (когда он пришёл к власти, он стал самым молодым премьер-министром в истории Италии), его мужская сила и энергия всячески пропагандировались. В фашизме молодость служила символом действия и жизненной силы, чем подчёркивалась природа фашизма, как революционной идеологии, в сравнении с застойностью либеральной демократии. Официальный гимн фашистского движения, Giovinezza, связывал идеи молодости, возрождения нации и правления Муссолини в символическое единство. Журналистам было запрещено писать о болезнях или днях рождения Муссолини, что должно было создать ощущение, что Муссолини не стареет. Эротический аспект культа личности тоже привлекал внимание: хотя Муссолини изображали достойным семейным человеком, государственная пропаганда не особенно боролась со слухами о его сексуальной притягательности и супружеской неверности...

Война в Эфиопии трактовалась, как возрождение Римской Империи, с Муссолини в роли Августа.

Чтобы улучшить репутацию фашизма в Северной Африке и Леванте, и получить поддержку арабского населения, Муссолини провозгласил себя "Защитником ислама" во время официального визита в Ливию в 1937 году".

Муссолини с ручным львёнком

Этическая проблематика

Всё ещё по поводу умозрительного микса из Outlander'а и творчества Стругацких.

В этом несуществующем произведении есть два ключевых момента морально-этического выбора - когда герой уничтожает аварийный маяк и когда герой убивает тахорга-мурвена.

Допустим, автор играет с читателем честно, и герой обладает достаточно полной информацией для того, чтобы внятно сформулировать проблему и сделать правильный выбор.

1. Не существует варианта, в котором героя спасают, а информация про разумность тахоргов не становится достоянием гласности. На корабле спасателей нет особиста Галактической Безопасности/КОМКОНа, которому можно было бы быстро объяснить ситуацию, чтобы накрыть планету информационным карантином. В этом вся суть выбора. Либо герой выбирает возможность вернуться домой с информацией, которая сделает очень большое число людей очень несчастными, и несчастными на уровне "лучше совершить самоубийство, чем жить с таким чувством вины"; вероятные последствия - эпидемия самоубийств, эпидемия нервных срывов, массовое разочарование в нравственных устоях общества. С другой стороны, информация о произошедшем даст галактическому человечеству шанс избежать подобных чудовищных ошибок в будущем. Либо герой выбирает пожизненное изгнание на дикой планете среди слаборазвитых людей, но зато спасает свою родину от невыносимого чувства вины, в ситуации, когда мало что уже можно будет исправить. Но зато и никаких позитивных уроков галактическое человечество из ситуации с тахоргами не вынесет, потому что просто не узнает о своих ошибках.

2. Тахорг способен размножаться и обоснованно ненавидит людей. Это беременная самка, способный к самооплодотворению гермафродит, тахорги размножаются при помощи партеногенеза, неважно. Убить отдельную особь, когда вид уже вымер, это одно; тут речь идёт о том, что убивать нужно особь, потенциально способную возродить всю популяцию. А если тахорга не убить, он будет зачищать все окрестные населённые пункты, чем, собственно, и занимался мурвен в фильме "Outlander". Как и в фильме, местные не обладают необходимыми знаниями и возможностями для того, чтобы самостоятельно справится с инопланетной тварью. (Понятно, что можно не выключать маяк и ждать спасателей, которые прилетят и разрулят ситуацию, выловят тахорга или тахоргов и перевезут их обратно на Пандору. Но спасатели прилетают не по расписанию. Известно только, что с работающим маяком героя рано или поздно спасут, а без маяка, скорее всего, не найдут и спустя десятилетия. Спасатели могут прилететь и через неделю, и через год. А до тех пор все убитые люди, включая женщин и детей, будут на совести героя.) Выбор - между жизнями людей далёкой планеты и шансом для разумной расы тахоргов, перед которой люди очень сильно провинились.

Понятно, что тут возможны самые разные варианты.

Вариант в духе творчества Стругацких я предложил - убить тахорга, чтобы спасти людей, приговорить себя к пожизненному изгнанию.

Вариант в духе американской фантастики, как я её себе представляю - попытаться убить тахорга, потому что это божий суд: дело человека - защищать людей, а на чьей стороне правда и кому отдать победу, решают высшие силы; а затем обязательно вернутся и всё рассказать. И написать книги-бестселлеры "Последний тахорг" и "Реквием по тахоргам". И спиться. И терпеть оскорбления выросшей на этих книгах молодежи, которая будет кричать, что лучше бы ты, гад, сам скормил себя зверику, потому что теперь тахоргов нет, а ты есть!

Ну и всякие промежуточные варианты, типа "попытаться вступить с тахоргом в контакт при помощи факелов и азбуки Морзе" или "подождать, пока тахорг ощенится, а затем маму убить, а из детей постараться воспитать полезных членов общества". (Последний вариант с разумными существами работает плохо, это всё равно, что восстанавливать тахоргов по их останкам; представьте себе инопланетян, которые пытаются реконструировать человечество, имея на руках только человеческих младенцев.)

Но я вполне могу представить, что существует [условно восточная] культура, для которой правильным вариантам был бы следующий - маяк уничтожить, а тахорга не трогать, потому что это Мировая Справедливость дала тахоргам новый шанс и новый дом, и не нам с ней спорить. Люди будут умирать, это печально, но такова их судьба. Тахорг : люди на планете викингов = люди : тахорги на Пандоре = Мировая Справедливость.

Собственно, весь вопрос в том, как именно будет обосновываться тот или иной выбор в этих ключевых развилках.