"Волх Всеславьевич", парный культ и миф бога войны

[gest]

А давайте я ещё про Волха Всеславьевича напишу, раз уж всё равно начал тему былин и упомянул его в "интервью"?
Впрочем, я уже подступал к этому образу (1, 2).

С точки зрения моего мира, Лис - герой парного культа богов Войны и  Охоты, просто родившийся в наши дни.

Аналогом Лиса в русских былинах будет Волх "Вольга" Всеславьевич. Собственно, я уже писал  о подобном: "где-то в этот момент жрец представляет уже не только Зарада, но парный  человеческий культ Медведя и Волка, Рогатого и Пса, бога охоты и бога войны. Ну а дальше  произойдёт разделение. Часть жрецов будет сопровождать или даже возглавлять дружины в  походе, призывать воинскую удачу, помогать делить добычу... (...)"

В фэнтезийном мире Лис, подобно Вольге, стал бы вождём-шаманом, немного колдуном и  немного оборотнем. Естественно, аналогия неполная. Волх в конце своего сюжета отходит от  архетипа Зарада и целиком принимает Двуликого; вся былина, по сути, представляет собой  миф бога войны. Лис, в свою очередь, чётко удерживает равновесие, не впадая ни в одну  крайность...

Да, если уж говорить о мифе бога войны. Сама былина кажется удивительно архаичной, настолько архаичной, что отдельные товарищи обязательно назвали бы её подделкой. Упоминания Киева, и уж тем более, тема обороны Руси от врагов явно вставлены позже и кажутся искусственными. (В терминах "концепции", это следы зарождающегося Севера, свидетельство изменения состава слушателей.) А так, былина совершенно о другом. Она о дерзком и удачном набеге, о том, что мы были молоды, а они богаты, и их земля стала нашей землёй, их стада стали нашими стадами, их женщины - нашими женщинами. Это история героя Юга, героя варваров, который, подобно Котовскому, реализовался на второй этической ступени (кстати, сравните эти сюжеты, Волха и Котовского).

Но пойдём по порядку.

Так вот, хельги - это Вольга, начиная с того, что это одно имя (Хельги, Олег, Вольга,  Волх и т.д.). Но прежде всего, это тип персонажа. Это сын волхва, отвергший путь отца и  решивший стать воином, но успевший получить частичное посвящение и сопутствующие способности.

Волх явно принадлежит к сословию ведающих, его с детства учат грамоте и особым наукам:

А и будет Волх семи годов,
Отдавала его матушка грамоте учиться,
А грамота Волху в наук пошла;
Посадила его уж пером писать,
Письмо ему в наук пошло.
А и будет Волх десяти годов,
Втапоры поучился Волх ко премудростям:
А и первой мудрости учился
Обертываться ясным соколом;
А и другой-то мудрости учился он, Волх,
Обертываться серым волком;
А и третей мудрости-то учился Волх
Обертываться гнедым туром — золотые рога.

ogasawara спрашивал меня, как понимать индийское "брахмакшатра" (брахман-кшатрий). А вот так и понимать. Воин-жрец, воин-волхв. Именно этот путь выбирает Волх, когда начинает собирать свою дружину.

А и будет Волх во двенадцать лет,
Стал себе Волх дружину прибирать,
Дружину прибирал три года.
Он набрал дружины семь тысячей;
Сам он, Волх, в пятнадцать лет.
И вся его дружина по пятнадцати лет.

Тема парного культа Войны и Охоты (волка и медведя) вводится через образ Волха, как великого охотника. Помимо этого, обратите внимание на его колдовские способности. Волчье оборотничество - верный признак воинского культа. Но умение превращаться в разных зверей, и от каждого брать его силу и способности уже будет даром Зарада, и признаком посвящения в его культ. Об этом же свидетельствует тотем "гнедого тура - золотые рога".

А втапоры Волх догадлив был:
Со всею дружиною хороброю
Ко славному царству Индейскому
Тут же с ними в поход пошел.
Дружина спит, так Волх не спит:
Он обернется серым волком,
Бегал, скакал по темным по лесам и по ра́менью,
А бьет он звери сохатыя,
А и волку, медведю спуску нет,
А и соболи, барсы — любимый кус,
Он зайцами, лисицами не брезговал;
Волх поил-кормил дружину хоробрую.
Обувал-одевал добрых молодцев, —
Носили они шубы соболиные,
Переменныя шубы-то барсовые.
Дружина спит, так Волх не спит:
Он обернется ясным соколом,
Полетел он далече на сине море,
А бьет он гусей, белых ле́бедей,
А и серым, малым уткам спуску нет;
А поил, кормил дружинушку хоробрую,
А все у него были яства переменные,
Переменные яства сахарные.
А стал он, Волх, ворожбу чинить:
«А и гой еси вы, удалы добры молодцы!
Не много не мало вас — семь тысячей.
А и есть ли, братцы, у вас таков человек,
Кто бы обернулся гнедым туром,
А сбегал бы ко царству Индейскому,
Проведал бы про царство Индейское,
Про царя Салтыка Ставрульевича,
Про его буйну голову Батыевичу?»
Как бы лист со травою пристилается,
А вся его дружина приклоняется,
Отвечают ему удалы добры молодцы:
«Нету у нас такого молодца,
Опричь тебя, Волха Всеславьевича».

Теперь понятно, почему я говорил о параллели с Лисом? Подобно Волху, Лис использует свои удивительные способности для снабжения своей боевой части ("бригады"). И, в общем-то, Лис тоже считает подчинённые ему войска своей личной дружиной, несмотря на то, что формально они все служат в ВС РФ. В конце концов, он же их кормит!
Но только охотничье искусство архаики в наши дни превратилось в навык торговца, знатока неофициальных каналов, мастера доставать нужное и продавать ненужное. Что, в общем-то, лежит в русле общей эволюции культа Зарада.

Отметим, что "Индийское царство" явно находится на более высоком уровне развития, чем ватага Волха. Это нечто вроде раннего города-государства, ну вы представляете - оседлая культура, царь с царицей, наверняка соответствующие культы женских божеств, покровительниц плодородия и скотоводства. Главное, "Индия" обнесена стеной, которую никак не получается взять с наскока - а осадные орудия ещё не изобрели. (vasilisk_, впрочем, мог бы заметить, что "Индия" уже развилась до раннего огнестрельного оружия, такая ремарка в его стиле... им это всё равно не помогло.)

И пришли они ко стене белокаменной;
Крепка стена белокаменна,
Ворота у города железные,
Крюки, засовы все медные,
Стоят караулы денны́-ночны,
Стоит подворотня дорог рыбий зуб,
Мудрены вырезы выре́заны,
А и только в вырезы мурашу пройти.
И все молодцы закручинилися,
Закручинилися и запечалилися,
Говорят таково слово:
«Потерять будет головки напрасные!
А й как нам будет стена пройти?»

Дальше вступает тема диверсионного отряда, о чём я уже писал.

Молодой Волх он догадлив был:
Сам обернулся мурашиком
И всех добрых молодцов мурашками,
Прошли они стену белокаменну,
И стали молодцы уж на другой стороне,
В славном царстве Индейскоем.
Всех обернул добрыми молодцами,
Со своею стали сбруею со ратною.

При помощи ворожьбы Волх находит ведущий в город потайной ход, и проводит по нему элитный отряд своих "муравьёв". Дальше начинается обычная Троя.
И да, идёт сюжет бога войны, как он есть. "Убивайте мужчин, детей, стариков и некрасивых женщин".

А всем молодцам он приказ отдает:
«Гой еси вы, дружина хоробрая!
Ходите по царству Индейскому,
Рубите старого-малого,
Не оставьте в царстве на се́мена;
Оставьте только по выбору,
Немного немало — семь тысячей
Душечки красны девицы».
А и ходит его дружина по царству Индейскому,
А и рубит старого-малого,
А и только оставляют по выбору
Душечки красны девицы.

Здесь Волх полностью переходит на сторону Двуликого, ни о каком Зараде речи уже нет. "Да здравствуют воины, пусть правит меч, горе побеждённым".
Как я уже говорил, Лис отказался от этого варианта, как и все нормальные Условные Персонажи Макарова (тм) - они могут играть с богом войны, это да, но предпочитают не заигрываться. 
Наконец, ещё один важный момент:

А сам он Волх во палаты пошел,
Во те палаты царские,
Ко тому царю ко Индейскому.
Двери были у палат железные,
Крюки, пробои по булату злачены.
Говорит тут Волх Всеславьевич:
«Хотя ноги изломить, а двери выставить!»
Пнет ногой во двери железные,
Изломал все пробои булатные.
Он берет царя за белы руки,
А славного царя Индейского
Салтыка Ставрульевича,
Говорит тут Волх таково слово:
«А и вас-то, царей, не бьют, не казнят».
Ухватя его, ударил о кирлищатый пол,
Расшиб его в крохи говенныя.

"А вас-то, царей, не бьют, не казнят" - это традиционная былинная формула. Её может произнести Илья Муромец, уничтожив татарское войско, но отпуская с миром их царя. С точки зрения моего мира, это влияние культа Императора. Царская кровь священа, царь - помазанник Небес, и отвечает только перед ними.  Но есть правило более древнее, и сохранившееся в культе бога войны. "Закон  племени  гласит, что править должен сильнейший, править до тех пор, покуда более сильный, чем он, не явится к пещере, в которой живет вождь, не вызовет вождя и не убьет его в единоборстве... ибо  убить  вождя  не  на  единоборстве считалось великим грехом и убийцу изгоняли из племени и проклинали. Если же вызвавший победил бы, пещера вождя, его жены и все  имущество  переходили  к победителю; победитель становился, в свою очередь, вождем и  правил,  покуда сам не погибал так же, как и его предшественник".

То есть, единственный способ избежать проклятия - это убить царя собственными руками и тут же объявить себя новым царём, чтобы корона, фигурально выражаясь, не успела упасть на землю. Так поступил Волх. Так поступил и Конан в книге Говарда, и это был принципиальный вопрос. makarovslava как-то сказал, что Конан с таким же успехом мог приказать убить прежнего короля своим солдатам. Но в том-то и дело, что это было бы не по правилам, а Конан, всё-таки, был избранником Крома, бога войны.

Вернее, так: "для них не существует авторитетов в том в понимании, в каком они фигурируют в воображении начинающих "романтиков с большой дороги". Они, конечно же, считаются с воровскими традициями, но у них нет необходимости доказывать свои приверженность им, поскольку сами же и являются их основными носителями".

В общем...

И тут Волх сам царем насел,
Взявши царицу Азвяковну,
А и молоду Елену Александровну;
А и та его дружина хоробрая
На тех девушках переженилися;
А и молодой Волх тут царем насел,
А то стали люди посадские.
Он злата-серебра выкатил,
А и коней, коров табуном делил,
А на всякого брата по сту тысячей.

Хэппи-энд, да.